Сенбернару Мише

Он заболел … В неделю исхудал.
И карие глаза его запали.
И всё глядят в неведомую даль,
Как будто на меня глядеть устали…

Мы кашу с маслом ели вместе с ним.
И постных дней немало пережито.
И если оставались мы одни –
То он мне был надёжною защитой.

Такой большой, что каждый уважал,
И рыжий, как потомственный ирландец –
Он слабых никогда не обижал
И следовал доверчиво команде.

Умеют редко: слушать и молчать,
А он умел. Делил со мной печали.
И заменял домашнего врача:
Поговоришь – и сердцу полегчает.

Пришла беда: прокралась старость в дом,
Хоть век его для нас такая малость!
Он мне с утра ещё махнул хвостом,..
А голова уже не поднималась.

…Сухой камыш у старого пруда
Всколышется невидимой волною –
Его душа не раз придёт сюда,

Где он любил с детьми гулять весною.

В новостях манёвры, перестрелка,
Вспышки раскололи небеса…
Ну, а к нам пожаловала белка! -
Есть ещё на свете чудеса.
Цокоток по крыше, по железной,
Как сигнал условный: вот и я.
И опять по веточкам полезла
Белочка, красавица моя.
Лёгкая воздушная гимнастка.
Нежной шкурки серебристый свет.
Может жёлудь грызть не так уж сладко,
Но другой еды в округе нет.
Человек жесток и неумерен,
И давно на шапки белок бьет,
Метко в глаз прицеливаясь «зверю»…
А она доверчиво идёт.
Значит и она соображает.
Видно ей про нас известно всё:
Кто у дома дерево сажает –
Тот её накормит и спасёт.
Растерял наш дуб наряд зелёный.
Поутру в развилке седина…
Завтракает белка. Кот учёный

На неё взирает из окна.

Люди! Где же доброта?
Заберите же кота!
(Объявление в интернете)

Оставили у кладбища котёнка.
Подальше видно от сторонних глаз.
И плакал он отчаянно и тонко,
Обманутый, наверно, в первый раз.

А был апрель, неделя перед Пасхой.
Сугроб последний жался под забор…
Побрёл котёнок медленно, с опаской
В чужой и незнакомый крайний двор.

Дед на крыльце докуривал цигарку,
И вымолвил: « Креста на людях нет!»
И, приоткрывши двери в доме, гаркнул,
— Ну, внучек, запускай-ка интернет…

Ну, что таращишь жёлтые глазищи?
А голосок, похоже, потеря-я-л…
Кому-то видно оказался лишним…
Стряхнули, как расходный матерьял.

Я в дом бы взял, да есть уже две кошки.
Да ходит подкормиться драный кот.
Они ж такого зашугают крошку.
А кот тебя, возможно, подерёт»…

Шли дни… и ночи тёплые стояли.
И пенопласта дед поклал кусок…
Но тщетно объявления взывали
Забрать котёнка с именем Пушок.

Шипеть он научился на котяру,
На кошек, растерявших свой покой.
— Ишь, подрастает! — радовался старый,
И Пушеньку наглаживал рукой.

Но как-то дочка заезжала с дачи
И помянула на ходу, спеша:
— Соседка мужа схоронила, плачет.
Ей там нужна живая бы душа…

Так кот нашёл хозяйку и жилище.
И хулиганит там исподтишка.
В брутальном и ухоженном котище
Уж не узнать заморыша Пушка.

…Но в голове укладывалось туго,
И до сих пор я не могу принять:
Чтоб обрести защитника иль друга —

Кого-то нужно прежде потерять!?

Счастливое дитя бежит тропой.
Зигзаги вышивает в чистом поле.
Летит… земли не чуя под собой -
Не зря же так зовут его — Соколик!
Как он свободен. Как неукротим.
Не для него законы притяженья.
О, как же мы такие же хотим
Невидимые крылья вдохновенья!
Под зноем лист скрутился и поник.
В кустах дорогу знает кобылица.
Взбрыкнёт, увидев воду, озорник,
Хотя без мамы мог бы заблудиться…
Отец немолод и изрядно сед.
Размерен шаг тяжёлого галопа
Не замышляй его семейству вред,
Спасайся, враг, заслышав этот топот!
Он прикрывает, с тылу бережёт.
Заботится и любит, и лелеет.
Придирчиво осмотрит бережок
Под хлюпанье и ржанье «дуралея».
И в озеро войдёт, как ледокол,
И погребёт… свои, смывая годы…
Плывут сквозь отраженье облаков
Прекрасные создания природы.
…Случайный очевидец их утех —
Глаза от них не в силах оторвать я —
Быть может, отдыхают и за тех…,
Работою замученных собратьев!
…На вас пахали пашни, лес везли.
Вы строили железные дороги
И уголь добывали из земли —
Где слепли и протягивали ноги…
Под всадниками гибли на войне.—
Пристреливали раненых — свои же…
Ценой такою гнали мы вдвойне
Быстрей Наполеона до Парижа!...
Когда был конь ни в чём не виноват,
Хлестал его кнутом возница вздорный…
А в старости ждал мясокомбинат,
Как раньше говорили — «живодёрня».

Купайтесь, милые! И выйдя из воды,
В песке прогретом досыта валяйтесь…
И надевать уже не позволяйте

На морды — ни железа, ни узды.

Любимец их — простой сибирский кот.
Умеет шерсть топорщить будто перья.
Который век, а не который год
Ему уже. Мудрей совы наверно.

И без него заснуть не может дед.
Ему он греет ноги до коленей,
Под шелест, различимый в бороде,
Ежевечерних дедовых молений.

Сияя белой грудкой в темноте
Он бережёт обоих со старухой —
И, если сны спускаются не те,
Их лапкой отгоняет словно муху…

Прикроет изумрудные глаза,
Устроившись к рассвету половчее...
И в полудрёме ушки задрожат —

Приснится мышь на Ноевом ковчеге.